- Засиделся ты тут в зале, брат мой Хаген, – крикнул Данкварт, появляясь на
пороге, весь в крови, с обнаженным мечом в руках. – А слуги твои все перебиты
гуннами. Такой пир учинили они для нас.
- Кто это сделал? – в гневе вскочил Хаген.
- Бледель со своими воинами, и сам за это поплатился головою.
- Сторожи дверь! – приказал Хаген брату. – И не выпускай отсюда никого из
гуннов. Мы же выпьем чашу в честь хозяина и отблагодарим его за гостеприимство.
Первым падет молодой король гуннов!
С этими словами Хаген одним ударом отсек голову малолетнему Ортлибу. В следующее
мгновение кинулся он к Вербелю, шпильману Этцеля, и отрубил тому правую руку. –
Это тебе за то, что был гонцом в Вормсе!
В тот же миг обнажил свой меч Фолькер. Вдвоем с Хагеном сеяли они смерть.
Повскакали с мест бургунды и гунны, и началась чудовищная рубка. Бургундские
короли хотели было прекратить ссору, но было уже слишком поздно. Тогда и они
обнажили мечи против гуннов.
Между тем Данкварт не впускал в зал ни одного гунна. А Фолькер, пробравшись к
дверям, не выпускал никого живым.
В самый разгар бойни Кримхильда, найдя Дитриха Бернского, попросила вывести ее
из зала. Дитриху казалось невозможным остановить бойцов, но все же обещал он
попробовать и, вскочив на стол, закричал:
- Остановитесь! Могучий голос витязя звучал подобно боевому рогу. Услышал его
Гунтер и прекратил резню. В зале наступила тишина.
- Что с вами случилось, Дитрих Бернский? – осведомился Гунтер. – Если кто-то из
наших воинов причинил вам ущерб, то я готов повиниться.
- Нет, нет, мы не понесли потерь, – ответил Дитрих, – но хотелось бы мне со
свитой уйти из зала.
- Хорошо, – согласился Гунтер, – уводите своих людей. Одни только враги мои
должны остаться здесь.
Покинули зал вместе с королем Дитрихом старый витязь Хильдебранд, король Этцель
с Кримхильдой, маркграф Рюдигер со своими воинами, и резня возобновилась. Все
гунны, оставшиеся в зале, были перебиты. Наконец смолк шум битвы. Обессиленные,
опустились на пол бургундские витязи, но Гизельхер не дал им расслабиться.
- Подымайтесь, воины! Не пришло еще время отдыха. Сначала соберем всех убитых и
раненых, чтобы они не мешали нам в следующей битве. Думаю, что сегодня предстоит
еще один бой.
Собрали бургунды всех павших бойцов и выкинули их из зала, спустив с лестницы.
При этом даже легко раненые убились насмерть. Тесной толпой стояли гунны во
дворе, оплакивая потери. А Хаген с Фолькером насмехались над ними и порочили
старого короля Этцеля за то, что он вышел из битвы.
- Настоящий полководец должен сражаться впереди своих воинов, – насмешничал
Хаген, – так поступают, по крайней мере, бургундские короли!
Вспомнив свою боевую молодость, гневно схватился за оружие престарелый Этцель,
но Кримхильда удержала его.
- Будьте осторожны, супруг мой. Если попадете в руки Хагена, вас ждет неминуемая
смерть. Пообещайте своим рыцарям много золота, и пусть они сражаются. , После
чего обратилась к гуннским воинам:
- Тому, кто убьет Хагена из Тронье, я подарю щит короля Этцеля, до краев
наполненный золотом, и щедро наделю землями и замками.
Но никто из гуннов не вызвался на бой против Хагена. Лишь маркграф датский Иринг,
услыхав насмешки Хагена, кинулся на него со своими воинами. И поплатился головою
за отвагу. Датские воины разделили его участь.
Тем временем собрал король Этцель свежие силы и послал против бургундов.
Отчаянная борьба продолжалась до ночи. Усталые бургунды, посовещавшись, решили
предпочесть скорую смерть долгим мучениям и попросили привести к ним короля
Этцеля. Подошли бургундские короли к дверям зала и сказали Этцелю:
- Раз уже не будет между нами мира, исполните по крайней мере одну просьбу:
выпустите нас из зала, чтобы мы приняли последний бой на воле. У вас много
воинов, не бывших еще в битве, и им нетрудно будет нас одолеть.
Воины Этцеля готовы были согласиться на предложение Гунтера, но Кримхильда со
злостью воспротивилась:
Напрасно напоминал Гизельхер сестре о своей невиновности, тщетно призывал ее
исполнить последнее желание обреченных бургундов.
- Не могу я помиловать вас, – твердо отвечала Кримхильда, – вы все заплатите за
горе, причиненное мне Хагеном. Но ежели согласитесь выдать мне моего врага,
тогда и поговорим о пощаде.
- Никогда этого не будет! – воскликнул возмущенный Гернот. – Мы все умрем, но никого не выдадим!
Тогда приказала разгневанная Кримхильда загнать бургундов в зал и поджечь зал с
четырех сторон. Сильный ветер раздул пламя, и вскоре весь дворец заполыхал,
искры летели во все стороны, с треском рушились балки и перекрытия.
- Встаньте вдоль каменных стен и прикройтесь от головешек щитами, – приказал Хаген.
Послушались его рыцари и пощадил их огонь, но пришлось им мучиться от
нестерпимого жара и невыносимой жажды. К рассвету пламя улеглось. Гунны подумал
и, что бургундские рыцари погибли. Однако в обгоревшем зале находились три
короля и шестьсот отважных воинов.
Узнав от соглядатаев, что не все бургунды погибли, вновь послала Кримхильда
против них бойцов, и снова вспыхнула кровавая сеча. Мужественно обороняли зал
бургундские витязи, и король Этцель потерял цвет своего воинства.
